Но вот терминальная деятельность любого члена любого национального научно-академического сообщества практически по всем составляющим его ролевого набора: исследователь—преподаватель—администратор—привратник, предполагает частые акты рефлексии, особенно когда он готовит рукописи, оформляющие в языке новые элементы научного знания или продвигающие оформленные уже элементы научного знания в действующие учебники системы образования. Ему постоянно приходится совершать операции отбора национальных и интернациональных опор и авторитетов, обеспечивающих убедительность аргументации для потенциальных коллег-читателей не только в своем национальном Т-континууме, но и в Т-континуумах других стран, что предполагает не только прямой доступ к интернациональному потоку научной литературы, но и дополнительные сведения исторического и синхронного плана о ранговых айсбергах релевантных публикаций, о персоналиях и содержательном составе работ зоны интенсивного цитирования, к каким бы национальным научно-академическим сообществам ни принадлежали их авторы и на каком бы языке эти работы ни публиковались.
Чтобы обрести возможность критического отношения к работам и авторам, отбираемым в Т0 собственной рукописи, ему приходится придирчиво оценивать аргументацию этих работ-опор. Все эти виды само собой разумеющейся деятельности практически невозможны без острого чувства границы того, где кончается допустимая и приветствуемая в науке демонстрация и ее сопредельные области, и где начинается область пустопорожней игры в слова. У моноглота не то, чтобы нет этого чувства, но граница для него весьма расплывчата и даже когда посредник-переводчик предлагает ему свою версию нужной ему работы нужного автора, у моноглота никогда не бывает уверенности, что переводчик прочитал эту работу под интересующим моноглота углом зрения, отметил и выделил именно те моменты и нюансы, которые отметил и выделил бы он сам, обладай он прямым доступом к этой работе.
Рубрика: Женский интерес