Аналогичную позицию занимал русский консул в Яссах С. И. Попов. В этом вопросе оба русских консула были единомышленниками. Между ними совершенно отсутствовали разногласия, которые им приписывает американский историк Барбара Желавич, стремящаяся представить Попова сторонником, а Гирса — противником признания двойного избрания А. Кузы. Попов, как и Гире, опасался народного возмущения в случае непризнания двойного избрания А. Кузы. «Выборы князя в Валахии произошли в обстановке больших народных волнений, общественный порядок мог быть нарушен с минуты на минуту. Куза явился якорем спасения для валашского общества»,— писал Попов Горчакову, подразумевая под «валашским обществом», конечно, господствующие классы страны. Он предупреждал, что Австрия может воспользоваться волнениями в Валахии и Молдавии, чтобы оккупировать княжества. Наконец, Попов отмечал, что нельзя добиваться объединения Молдавии и Валахии и одновременно сохранить Парижскую конвенцию, предусматривающую двойное господарство. «Это означало бы стремиться достичь определенной цели таким методом, который обязательно должен помешать ее достижению»,— подчеркивал русский консул в Яссах.
Таким образом, Гире и Попов поддерживали двойное избрание Александра Кузы, считая этот факт «наилучшим выходом» из создавшегося положения, позволявшим предотвратить волнения населения княжеств и помешать усилению влияния Австрии в Молдавии и Валахии.
Однако, естественно, позиция России по отношению к двойному избранию Кузы определялась не русскими консулами в Бухаресте и Яссах, а в столице империи. Как же отнеслись в Петербурге к этому событию?
Рубрика: Женский интерес