Уэбстер отмечает присутствие ссылок на пророчество Даниила в подавляющем большинстве теологических, философских, натурфилософских работ начала и середины XVII в. (у Гудвина, Твисса, Бэкона, Мида, Коменского, Барроуза, Уилкинсона, Гартлиба, Уинстли и многих других). По мнению Уэбстера, пророчество Даниила «сыграло фундаментальную роль в обосновании веры пуритан в неизбежное восстановление знания и в возвращения господства человека над природой». Да и сама ситуация в предреволюционной Англии осознавалась в аналогиях этого пророчества.
Миллениаризм, восстановление, «Книга природы», пророчество Даниила, идея избранности англичан и Англии, философская система Бэкона, приведенная позже в более связную и приближенную к практике форму «пансофии» А. Комен — ским, задали, по Уэбстеру, основные контуры и размерности духовно-практического контекста теоретической, политической, организационной, образовательной активности пуритан, в рамках которой становление и институциональное оформление опытной науки образуют лишь один и отнюдь не самодовлеющий аспект скоординированных по целям и ценностям усилий.
Естественно, что этот контекст активности пуритан на периоде 1626—1660-х гг. не был единственным. В своих более или менее обособленных контекстах со своими особыми целями и ценностями действовали сторонники англиканской церкви и короля, католики и просвитериане, другие разобщенные в процессе Реформации группы, но деятельность пуритан, по Уэбстеру, была доминантой в определении общего контекста эпохи и того компромисса реставрации, которым завершилась революция 1640—1660-х гт. в Англии. Особенно наглядно эта ведущая роль пуритан проявилась в процессах организационного оформления науки (группы, невидимые колледжи, Королевское Общество).
Рубрика: Женский интерес