Это параллельное чтение «работ» бога Гельмонт использовал для резкого размежевание с античными языческими авторитетами: «Для обоснования своей космологии, основанной на «христианской философии» Гельмонт эмоционально сражался с «невежественной естественной философией Аристотеля и Галена». В главе под этим названием он утверждает, что Аристотель определяет природу как «принцип или начало движения, а также и покоя в телах, в которых он находится сам по себе, а не по случаю». Гельмонт решительно возражает: «А я вот верю, что Природа — Владение Бога, в котором вещь есть то, что она есть, и совершает то, что ей приказано совершать или делать. Это христианское определение, взятое из Священного Писания». В этой конфронтации язычеству Клаарен выделяет несколько ключевых моментов: «Во-первых, Гельмонт протестует против редукции природы до принципа движения (или покоя) в вещах. «Но христиане тверды в вере, что Природа вся целиком сотворена, то есть является и телом и случаем не в меньшей степени, чем началом самого движения». Вся природа — творение, как случаи, так и субстанции, как материя, так и движение. Во-вторых, Гельмонт относит порядок и движение в природе непосредственно к богу. Хотя он и говорит здесь о власти, команде, управлении, что предполагает взгляд бога на природу в их противостоянии друг другу, он нигде не развивает этого образа. Более того, в контексте его теологии включающего Духа использование здесь термина «команда» не следовало бы интерпретировать как Слово извне, но как регулярности движения самой природы, непосредственно отнесенные к богу. Наконец, наиболее решительная оппозиция Гельмонта Аристотелю касается концепции неподвижного двигателя, который движет все вещи. Здесь само предположение антитетично постулату Гельмонта о свободном, творящем, всепроникающем духе».
Рубрика: Женский интерес