В этом нет ничего уд ивительного, если учесть, что на случай крупномасштабной радиационной аварии в СССР не было предусмотрено такого оперативного органа и, тем более, не были отработаны методика и технические каналы передачи подобного рода сведений в единый центр. Во-вторых, какследуетизприведенныхвышефактовикомментариев. системыинфор — мирования лиц правительственного ранга, принимающих решения в такого рода чрезвычайных ситуациях, по существу не было. Действовал, в основном, субъективный фактор. Атак как нет объективной информации и команды сверху, то в нижестоящих эшелонах власти и, тем более, на местах практически никто не решался брать на себя ответственность за проявление инициативы, чтобы, не дай, Бог, не обвинили в паникерстве и иных смертных грехах. По нашему мнению для объективного анализа и адекватного восприятия всего комплекса проблем, порожденных Чернобылем в первые дни и недели после аварии, понимание этих реалий весьма существенно. Как известно, до аварии на Чернобыльской АЭС в СССР не существовало правительственного органа по чрезвычайным ситуациям, который занимался бы этой проблемой на постоянной основе. Поэтому, когда произошла катастрофа, руководством страны по трад иции была создана специальная правительственная комиссия для расследования причин аварии и организации работ по ее ликвидации.
Возглавить ПК было поручено Б. Е. Щербине, известному организатору крупных промышленных проектов, заместителю председателя Совета министров СССР. В правительстве он отвечал за топливно-энергетический комплекс страны. По медицинской линии в состав комиссии был включен Е. И. Воробьев — первый заместитель министра здравоохранения.
Рубрика: Женский интерес