Мы только что говорили, что наиболее болезненными и чувствительными точками приложения давлений и усилий экстенсивной модели, разрушающими глобальный феномен науки, являются условия осуществимости тезаурусно-динами — ческого коллективизма в деятельности исследователей в мире открытий — прямой доступ ко всем публикуемым рукописям, гласность и свободная миграция исследовательского таланта к тем местам переднего края, где обнаруживаются новые проблемы. Эти условия осуществимости нормального функционирования мира открытий мы и положим в основу выстраивания интенсивной модели онаучивания. Но этот общий ориентир, которого мы будем неукоснительно придерживаться, не должен в процессе строительства уводить на второй план и те обстоятельства, по которым невинная на первых порах попытка «инструментально» подойти к системе образования, поставить науку в равное положение с наиболее «почитаемыми предметами» середины XIX в. в середине XX в. перешла в ощутимую угрозу существованию науки как глобального феномена. Если бы мы просто предложили вернуться к тому, с критики и преобразования чего начинали реформаторы середины XIX в., то есть предложили бы переориентировать школьные программы на Ти, на тривий и квадривий, то подобное предложение было бы воистину «птолемеевской революцией» в образовании, сомнительной и с точки зрения ее осуществимости и с точки зрения ее целесообразности, ведь обвинения-то мы формулировали в адрес экстенсивной модели, а не идей онаучивания или инструментального отношения к школьному образованию, в которые нам вовсе не хотелось бросать камень.
Рубрика: Женский интерес