В рамках этой острой необходимости накапливаемых наукой содержательных различений и становится возможным беспрепятственный расцвет самых причудливых и теоретически несостоятельных видов паранаучной деятельности, если их результатом становится массовый отсев начинающих движение с переднего края содержательных элементов научного знания, под какими бы предлогами и по каким бы критериям отбора этот отсев ни совершался. Иными словами, что бы там ни говорили, в самой экстенсивной модели онаучивания общества за счет обогащения конечных и устойчивых по объему учебников системы образования бесконечным и нескончаемым потоком публикуемых элементов нового научного знания заложена конституирующая эту экстенсивную модель идея массового отсева и гибели научного продукта на входе во все эшелоны научной публикации. Это — главное. А то, какими соображениями оправдывают этот геноцид младенцев научного знания, это уже производно, второстепенно. Словом, не потому от 20 до 90% рукописей отправляют в редакционные корзины, на кладбище неродившихся для науки и общечеловеческого знания знаковых младенцев, чтобы повысить качество действующих в системе образования учебников, как это пытаются доказывать могильщики научного знания, а делается это во все растущих масштабах потому, что реализующие экстенсивную модель онаучивания действующие учебники системы образования и в первую очередь школьные учебники имеют предустановленный и строго выдерживаемый объем в чистом академическом времени, в который втиснуть больший объем знания, чем они вмещают, — напрасный труд. При этом-то всепрощающее оптимистическое благостное истолкование наблюдаемого факта массовой гибели научного продукта на предпубликационном периоде, по которому этот геноцид продуктов науки объявляется необходимым условием совершенствования действующих учебников системы образования, вполне может оказаться опасной фикцией — психологическим заслоном, позволяющим со спокойной совестью закрывать глаза на совершаемое перед нами гнусное преступление перед человечеством, на истребление научного продукта просто потому, что он в силу нашей некомпетентности не находит на данном историческом этапе развития человечества достойного применения. А речь ведь действительно идет об уничтожении, истреблении научного знания в зародыше-колыбели. Опубликованные рукописи еще имеют шанс сохраниться, претендовать на то, что будущие поколения примутся за поиски в архивах науки, как это делаем мы сегодня, роясь в подшивках научных журналов XVII—XX вв. в поисках начал того, что мы наблюдаем сегодня в полном развитии и развороте. Но если уж рукопись попала в редакционную корзину, ей нет дороги в архив. Это гибель полная, невосстановимая потеря для человечества.
Рубрика: Женский интерес